ПРОГОН 7

ПРОГОН СЕДЬМОЙ

Толстозадая матрона,

Собирая дань с вагона,

Увела в свое купе

Синеглазого Харона

С сигаретой на губе.

Представительная с виду,

Сбросив мантию с плеча,

Не дала себя в обиду, —

Плоть Харона горяча.

Опустившись на колени,

От восторга угорев,

Предлагал Марине деньги

За душевный перегрев.

“Ты, Марина, как пружина,

Заявил он, не шутя.

—Родила бы ты мне сына,

Пусть потешится дитя.

Сын Харона вне закона,

Потому как сам Харон

В ритуале похоронном

Только символ похорон.

Нынче жмурики не те, что

Были десять лет назад,

Обожают бабы вечность,

Обихаживаают ад.

“Я согласна на негласный

Брак, — Марина говорит.

—Ты, Харон, мужик опасный,

Хоть и щупленький на вид”.

Не понравился Харону

Неожиданный намек.

“Мы, Хароны, не хороним,

Мы спасаем, видит Бог.

Дабы Дьявол душам в уши

Кой чего не нажужжал,

Отдаляем простодушных

От дурного мятежа.

Не от дури бедокурит

Вани добрая душа,

Время Чонкина ошкурит —

Сердцевина хороша.

Деньги Чонкину до фени.

Не нужны Ивану деньги,

Если родина в беде.

Мы теряем поколенье,

Неизвестно, как и где.

Впрочем, все это земное,

Я же житель неземной.

Познакомиться со мною

Захотел приятель твой.

Нет у Чонкина опоры,

Женский взор не горячит,

Процветающие воры

Узаконили поборы,

А ограбленный молчит.

Побеседовав с Хароном

О житье потустороннем,

Я отправился искать

Ваню в доме номер пять.

Я не знаю как с Иваном

О Хароне говорить.

Хоть и выглядит он странно,

Но не болен, стало быть.

О какой такой кончине

Намекал вчера Харон?

Не достоин без причины

Ваня Чонкин похорон.

По родной сторонке, звонко

На извозчика крича,

Едет к Чонкину мальчонка —

Рожа просит кирпича.

Из урмийского поселка

По дороге столбовой,

Весь в косичках и заколках,

Не шаман и не ковбой.

Ване Чонкину тринадцать,

Парень явно не в отца,

Если драться, рад стараться,

А рискнет за дело взяться —

Не доводит до конца.

Одолел Иван девчонку

До призыва на войну,

Черноглазого мальчонку

Сделал Чонкин... ну и ну....

На себя вину Ивана

Мама Рита приняла.

Сын воспрянул от обмана,

Совесть к бате погнала.

Мимо милиционера

Прошмыгнул Ванюша в дом

Губернатора, сидели

Люди правильные в нем.

В департаменте печати

Добрый дядя Филенков

Чаем Ваню напоили,

Дали сникерса чуток

“Отдохни”, — сказали мило,

Задвигая в закуток.

Отыскали таки батю.

Тот не знает что сказать,

У мальчонки рожа кстати —

Сразу Чонкина видать.

Кучерявый, лопоухий.

То не в духе, то острит.

“Умерла твоя старуха, —

Бате Ваня говорит.

—Не могла за инвалида

Выйти замуж, это так,

Но, бывало, если выйдет

Посудачить за барак

Мужиков не замечает,

Заявляет мужикам,

Что в тебе души не чает,

Потому не поит чаем,

И не ходит по рукам.

В тот же вечер два Ивана

Прикатили в гости к нам,

Два прожорливых баклана

Ударяли по блинам.

Запрягли мою Анюту:

Сковородки горячи,

Аромат такой, как будто.

Пахнет раем из печи.

У огня жена хлопочет.

Чонкин сдержанно хохочет:

“Повезло тебе поэт,

Хороша Анюта очень,

На земле подобных нет.

Рюмка до верху налита,

Сын Ивану говорит:

“Умирая, мама Рита

На тебя была сердита,

Больно стал ты знаменит.

А тогда, после Афгана,

Неудачник коммерсант,

Чаще шарил по карманам

Чем высаживал десант...”

Жизнь забавнейшая штука.

Вспомнил я разрез на брюках,

Оголивший полбедра,

И хождение по мукам

Возле темного двора.

Мы ишачили на пару:

Чонкин чаще по ночам,

Если мне давала жару,

Чонкин в дверь ее стучал.

Хохотнул аника-воин:

“Экспертиза не нужна.

Сыном я вполне доволен,

Не нужны нам сторожа.

У меня в Москве хибара,

Уезжаем стало быть.

Поднесла судьба подарок,

Надо отблагодарить...”

Двух Иванов провожали.

Руки жали, дружно ржали,

Обещали навещать.

Акции подорожали

У Ивана, на вокзале

В душной зале приказали

Ваню в поезд не пущать.

“Ты за Лешего, скотина,

Нам ответишь”, — заявил,

Затолкав в машину сына,

Явно крашеный дебил.

Не кричал Ванюшка, юшку

Растирая по щекам.

Взяли Чонкина на мушку,

Распластали, как лягушку.

Поколачивая дружно

Сапогами по бокам.

Увезли дельцы Ванюшку.

Я же думаю, друзья,

Прикатил малец на ужин

К Ване Чонкину не зря.

Или Рита у бандита

Отрабатывает срок,

Или дурочке набитой

Расстегнул я поясок?

Схоронили незаметно

Ваню Чонкина, на этом

Завершить я был бы рад

Поэтический доклад.

Что до правнука Ивана,

Продолжающего род,

Ходят слухи уркаганит,

Силой денежки берет.

Да и Рита знаменита

Среди бабочек ночных

Как любовница пиита,

Воспевающего их.